В Южный Казахстан начиная с 20-х годов прошлого столетия были сосланы сотни священников, монахов и монахинь, многие из которых стали жертвами политических репрессий. Религия в то время рассматривалась советской властью как «единственная легальная, защищенная от ЧК контрреволюционная организация», оказывающая влияние на массы. В ответ на это начались массовые репрессии против духовенства и верующих.

Дело № 723 «Об организации контрреволюционного центра церковников» – одно из самых трагичных в Казахстане. Оно стало воплощением борьбы советской власти с Русской православной церковью в годы массовых политических преследований.

В рамках этого дела были арес­тованы и расстреляны священнослужители, монашествующие и миряне, обвиненные в организации «контрреволюционного центра» и антисоветской деятельности.

19 июня 1937 года в Чимкенте была арестована игумения Ева (Акилина Павлова), настоятельница Свято-Троицкого женского монастыря города Пензы, по обвинению в «систематическом проведении контрреволюционной агитации». Это событие положило начало делу № 723.

В считаные дни последовали аресты ещё 19 человек, включая митрополита Казанского и Свияж­ского Кирилла (Смирнова), митрополита Иосифа (Петрова), епископа Евгения (Коб­ранова), архиепископа Алексия (Орлова), архимандрита Елевферия (Печенникова), протоиерея Владимира Смирнова, протоиерея Николая Толгского, иеромонаха Иоанна (Лабу), иеромонаха Илариона (Цурикова) и его брата монаха Иоанна, священника Василия Климова, священника Стефана Медведя, монахиню Евдокию (Перевозникову) и монахиню Марию (Рыкову).

Позднее к делу были добавлены ещё 30 человек, в том чис­ле простые жители Чимкента, такие как Фёдор Захаров, Вера Горбунова, Людмила Петрова и Михаил Николаев, обвиненные в сочувст­вии к священнослужителям и распространении антисоветской агитации.

Обвинения и следствие

Всем арестованным вменили в вину организацию «контрреволюционного центра» и проведение антисоветской агитации. Однако многие из обвиняемых, такие как, например, священник Николай Толгский, на допросах заявляли, что не занимались контрреволюционной деятельностью и не проводили антисоветской агитации. Тем не менее следствие продолжалось. В отношении отца Николая Толгского обвинение было переквалифицировано на «проведение антисоветской агитации, дискредитация вождей партии и правительства». История этого священнослужителя весьма показательна.

В 1922 году протоиерей Николай был арестован в Москве за преподавание Закона Божия, но через две недели отпущен. Второй арест состоялся 12 апреля 1935 года: особое Совещание при НКВД СССР приговорило арес­тованного священника к трем годам ссылки в город Чимкент Южно-Казахстанской области.

23 июня 1937 года отец Николай был арестован третий и последний раз в ссылке. Наряду с обвинениями, предъявленными всем участникам дела, протоиерей Николай Толгский обвинялся ещё и в том, что был «руководителем ссыльного духовенства в Каракатском райо­не, по поручению [епископа] Кобранова группировал вокруг себя и осуществлял руководство контрреволюционным элементом в селе Ленинском. Вел контрреволюционную агитацию пораженческого характера, писал контрреволюционный роман, изъятый при обыске». На допросе священнослужитель все отрицал.

Правнучка Николая Толгского Надежда Мызина признается, что без содрогания читать материалы допроса не может. На днях она приезжала в Шымкент из Моск­вы. Из архивного дела семья знает, что тройка при УНКВД по Южно-Казахстанской области приговорила протоиерея Николая к высшей мере наказания – он расстрелян в Лисьей балке города Чимкента.

– Я шла с отцом Александром по аллее мемориала «Қасiрет», – рассказывает Надежда Анатоль­евна. – До памятника минут 20 ходьбы. Последние шаги до цели моего пути, который на самом деле длился более 10 лет, вместили очень многое: вот случайная поездка на Бутовский полигон, вот многолетняя притягательная сила Соловков, вот лекции в Свято-Тихоновском о репрессиях, вот в каком-то аэропорту мира на табло высвечивается «Шымкент» рядом с моим рейсом. В тот миг я поняла, что должна побывать на месте последнего вздоха моего прадеда. Время перестало сущест­вовать для меня... Мы подошли к памятному кресту. На табличке список: митрополит, митрополит, монахиня, протоие­рей Николай Толгский. Как так, за что, почему? Умнейшие люди, образованнейшие, чистейшие и честнейшие... Машина репрессий была неумолима. Ссыльных привозили на грузовиках. Расстреливали. Уезжали.

Но... жизнь продолжается. Сегодня, 30 мая, праправнук Николая Толгского отслужил свою 40-ю литургию в Храме Христа Спасителя как дьякон.

Братская могила

Маховик репрессий только набирал обороты. К осени 1937 года в деле № 723 фигурировали имена уже 64 человек. Все они были арес­тованы, подвергнуты пыткам и допросам и в конечном итоге расстреляны. Среди невинно убиен­ных было много людей больных, пожилых, женщин. Например, иеромонаху Илариону, когда его привели на допрос в Южно-Казахстанское управление НКВД, исполнился 81 год, архиепископу Алексию – 75 лет, митрополиту Кириллу – 73 года, монахине Нине – 71 год. Солидный возраст не стал спасением от уготованной им «особой тройкой» УНКВД трагической кончины.

– Расстреливали только за то, что ты священник, что веруешь, что к людям относишься по-доб­рому, как это и должно быть, – говорит протоирей Александр, ключарь Свято-Никольского кафедрального собора города Шымкента. – Все истории нереальны по своей жестокости. Только представьте, что вас избивают, а вы думаете о карателях с любовью, повторяя: «Господи, прости, не ведают, что творят». И так – каждый день. При этом требуют, чтобы ты кого-то предал, оклеветал, написал донос. Любое твоё слово может быть воспринято так, что станет приговором для кого-то другого. Не приведи господи подвигнуть кого-то на такую жертву или такое испытание.

Протоирей Александр говорит, что по делу священников расстреляны около 200 человек – церковники, монашествующие, клирики. К концу февраля 1938 года все арестованные по делу № 723 были казнены, встретили свою смерть в Лисьей балке и 64 священнослужителя.

Лисья балка – овраг, располагавшийся в то время на окраине города. Сейчас это центр Шымкента. Старожилы утверждают, что именно сюда по ночам курсировали грузовики, доставляя на расстрел осуждённых по политическим статьям. Хоронили расстрелянных здесь же, в братской могиле, засыпая землей. По некоторым сведениям, в Лисьей балке покоятся останки порядка 16 000 человек.

В конце 80-х годов в Лисьей балке проводились раскопки, в ходе которых были обнаружены останки 1 568 человек. В 2001 году там был сооружен мемориальный комплекс «Қасірет» («Скорбь»). В День памяти жертв политических репрессий и голода к мемориалу приходят тысячи людей.

Лисья балка стала символом страдания и мужества, местом, где отдали свои жизни тысячи людей, среди которых были не только православные, но и представители других религий.

Реабилитация

В 1958 году 12 человек из числа осуждённых по делу № 723 были реабилитированы постановле­нием президиума Южно-Казах­станского областного суда. Остальные были оправданы только в 1991 году. Это стало возможным благодаря усилиям исследователей и правозащитников, которые занимались восстановлением исторической справедливости и реабилитацией жертв политических репрессий.

Дата 20 ноября включена в церковный календарь как День памяти Собора новомучеников Чимкентских. В этот день в 1937 году были расстреляны первые священнослужители, включая двух митрополитов – Кирилла Смирнова и Иосифа Петрова, обвиненных в контрреволюционной деятельности.

В 2000 году Русская православная церковь причислила этих мучеников к лику новомучеников и исповедников Российских. Их канонизация состоялась на юбилейном Архиерейском соборе в Москве, и с тех пор их память почитается в день их мученической кончины.

Возле Лисьей балки планируется возведение мемориального комплекса, состоящего из православного храма и кесене (мавзолея) в честь новомучеников и исповедников Чимкентских и невинно убиенных во время репрессий 1937–1938 годов. В мае текущего года на выделенном акиматом города земельном участке по инициативе Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла состоялась закладка камня в основание строительства мемориального православного храма, которую совершил митрополит Астанайский и Казахстанский Александр. Возводить храм планируется на пожертвования верующих.