Она помнит голодомор и репрессии, войну и перестройку. Помнит страны, которых уже нет, и эпохи, которые стали музейными экспонатами.
Путешествие во времени
Когда слушаешь Любовь Константиновну, складывается впечатление, что перед тобой не экскурсовод, а последняя живая нить между современными школьниками и эпохой, которая осталась очень далеко — там, куда уносит посетителей музея паровоз, впервые прибывший в Петропавловск в конце XIX века.
Школьники, студенты, статусные гости, иностранные делегации — в музее локомотивного депо бывает много посетителей. Всех надо встретить, провести экскурсию, подробно рассказать о каждом экспонате. А их здесь несколько сотен — от старых фотографий до фонарей и колесных пар. Собирать экспонаты здесь начали с 1967 года. Правда, Горшкова пришла в музей не с первых дней его создания, а когда вышла на пенсию. Долгие годы работала учителем русского языка и литературы.
Родилась Любовь Горшкова в 1926-м. Детство пришлось на голодные времена. Она помнит свой первый школьный день в 1934 году и то, как сильно плакала мама, потому что ей нечем было накормить детей.
- Нас у родителей было четыре дочки. Мама занималась домом, отец работал на мельнице. Он на ощупь мог определить муку — из какой пшеницы сделана и где выросла, — вспоминает Любовь Горшкова.
А вот дедушка был железнодорожником. Когда строился Транссиб в конце 90-х годов XIX века, он служил на станции Зарослое под Омском.
На всю жизнь врезались в память Любови Горшковой годы Великой Отечественной войны. Особенно тяжелым был 1943-й.
- Я тогда окончила девятый класс. Прихожу домой, а мама сидит на лавочке — бледная, лицо опухшее. Оказывается, она стала опухать от голода. Я тогда решила пойти работать, чтобы помогать семье. Устроилась счетоводом в бюро контроля переводов при управлении связи Петропавловска. Работа была несложная, я её сразу освоила, но такая нудная! — отмечает наша героиня.
Даже сейчас она помнит, что первая зарплата за эту скучную работу была 121 рубль 10 копеек. Все деньги отдала маме и была собой очень горда. Но ещё большей гордостью для юной Любы стала ликвидация безграмотности. Чтобы не засохнуть от рутинной службы, пошла учить грамматике и арифметике женщин, эвакуированных в Петропавловск во время войны вместе с заводами из Москвы и Днепропетровска. Каждый день после тяжелой смены они шли на уроки вместе с детьми. Малыши играли, а мамы учились писать, читать и считать.
- Они очень любили, когда я им что-то читала напоследок. Почему-то нравился Максим Горький, “Песнь о буревестнике”. А когда я читала рассказ “Хан и его сын”, он заканчивался словами: “И мне такое же крепкое сердце дай, о Аллах”. Моим ученицам эта фраза нравилась, они друг друга подбадривали такими словами, — добавляет Любовь Константиновна.
Так пролетел год, финансовое положение семьи улучшилось. Любовь Горшкова решила окончить школу и поступить в университет. В Свердловске отучилась на филолога и стала преподавать в школе рабочей молодежи при железной дороге в Петропавловске. Там учились не только железнодорожники, но и работники мясокомбината и заводчане.
- Там я проработала 35 лет — от учителя до директора. Вы знаете, учить рабочих — это счастье особого рода. Видеть, как уставший взрослый человек смотрит на тебя, впитывает, что ты говоришь, — это не описать словами. Я до сих пор помню всех своих учеников и даже отрывки из их сочинений, — делится Любовь Константиновна.
Но в 1987-м дело жизни опытного учителя рухнуло. Школы рабочей молодежи закрыли по всей стране. Любовь Константиновна помыла полы после последнего урока, закрыла школу и сдала ключи. Она тогда уже была на пенсии и параллельно занималась общественной работой — была членом парткома до конца 1991 года. Чуть раньше её избрали секретарем совета ветеранов отделения железной дороги, где она служит по сей день.
Жизнь в музее
А вот музейная работа Любови Горшковой началась в 2009-м. Тогда хранителем музея был Эмиль ШАФИКОВ. Он был на 10 лет моложе своей коллеги. Минувшей весной он скончался.
- Последнее напутствие, которое он мне дал по телефону: “Мы ещё повоюем”. Вот я одна тут и осталась среди сотни экспонатов, большую часть которых собрал Эмиль Шафиков, — говорит экскурсовод.
Кстати, работает она на общественных началах.
Фонари, лопаты, подстаканники, счетные машинки... Проследить развитие железной дороги можно по музейным экспонатам. О каждом Любовь Горшкова рассказывает истории, которые переносят в другую эпоху.
- Одним из старейших экспонатов можно назвать сигнальный фонарь на керосине. Его устанавливали на последнем вагоне грузового поезда. Там в любую погоду сидел проводник. Зимой его тепло укутывали, чтобы не замерз. Если машинист паровоза видел, что фонарь горит, значит, поезд идёт в полном составе. В цехах тогда электричества не было, поэтому и ходили с факелами, — рассказывает Любовь Горшкова.
Первые экспонаты в музей несли сами железнодорожники. Хотели сохранить после себя память: отдавали фотографии, ценные вещи, связанные с работой, писали воспоминания. Так и начал расти железнодорожный музей.
- Однажды Эмиль купил на барахолке самовар. Я его спрашиваю: какое отношение он имеет к железной дороге? что я буду про него рассказывать? А оказалось, самое прямое. Когда строился Транссиб, московский купец Савва МАМОНТОВ тоже решил вложить деньги в железную дорогу. На этом он быстро приумножил свой капитал, потому что по железной дороге перевозили уголь, который использовали в то время для растопки самоваров. А Москва была чаевница. Вот так самовар в нашем музее и стал символом железных дорог, — поясняет экскурсовод.
Ну и какая поездка по железной дороге без чая? В поездах под стук колес так и хочется перекусить под душевный разговор и выпить стаканчик чёрного с сахаром-рафинадом. До сих пор в пассажирских вагонах остались граненые стаканы и алюминиевые подстаканники к ним. И об этом у Любови Константиновны тоже есть история:
- Сто лет назад вам никто в вагоне не предложил бы чая. Пассажиры брали с собой в дорогу не только чемоданы, но и медные чайники. Они выбегали на станциях, набирали в ближайшем буфете кипятка и возвращались в вагон. А позже в поездах установили титаны. Но проводницы стали жаловаться, что обжигают руки, разнося чай. Дошло даже до министра. И в 30-х годах прошлого века чай в поездах стали подавать в подстаканниках.
Работа начинающего экскурсовода была непростой. Нужно было найти информацию, прочитать, сделать описание. Сидела ночами, изучала, перепроверяла, анализировала.
Зато сейчас, спустя больше 15 лет, может с закрытыми глазами определить, где какой стоит экспонат. Она с любовью и большим трепетом рассказывает о каждом из них. Музей открыт для посетителей с 10 утра до четырёх часов дня. Любовь Константиновна приезжает по вызову, когда кто-то собирается в музей на экскурсию.
Свою жизнь с железной дорогой связали две её внучки и правнук. В свободное время она вяжет крючком, читает книги и смотрит в интернете исторические фильмы.
Говорит, что, несмотря на большое количество информации в соцсетях, интерес к истории у молодежи растёт. Школьники и студенты с удовольствием приходят в музей, где они могут не только прикоснуться к экспонатам, но и пообщаться со старейшим экскурсоводом планеты.
Светлана ДРОЗДЕЦКАЯ, фото автора, Петропавловск
