ОАЭ и Китай добились значительных успехов в области развития искусственного интеллекта. Одним из секретов такого успеха является то, что местные ИИ-компании получают доступ к огромному массиву данных, которые в этих странах используют не только для повышения общественной безопасности, но и как мощные инструменты для слежки за населением , объясняет в колонке для Project Syndicate профессор права в Университете Южной Калифорнии Анжела Хуюэ Чжан.

Секрет лидера гонки ИИ

В прошлом году Объединенные Арабские Эмираты попали в заголовки мировых новостей благодаря выпуску Falcon, своей большой языковой модели (LLM) с открытым исходным кодом. Примечательно, что по нескольким ключевым показателям Falcon сумела превзойти или, по крайней мере, сравниться с аналогами от таких техногигантов, как Meta и Alphabet, материнской компании Google.

С тех пор ОАЭ закрепились в качестве лидера в глобальной гонке искусственного интеллекта, регулярно выпуская обновления своей мощной модели. Эти усилия не остались незамеченными: в апреле Microsoft приобрела миноритарный пакет акций на сумму $1,5 миллиарда в G42, ведущей ИИ-компании в ОАЭ, что указывает на растущее влияние страны в данной области.

Аналитики часто объясняют стремительный успех ОАЭ в сфере ИИ несколькими факторами, среди которых сильная государственная поддержка, обилие капитала и дешевая электроэнергия, необходимые для обучения LLM. Но существует ещё один важный фактор, часто упускаемый из виду, — это авторитарная модель управления страны, которая позволяет правительству использовать государственную власть для стимулирования технологических инноваций.

И ОАЭ в этом не одиноки. Такие авторитарные страны, как Китай, изначально имеют конкурентное преимущество в области ИИ благодаря тому, что они во многом полагаются на внутреннее наблюдение и слежку, подпитывая спрос на подобные технологии. Например, технологии распознавания лиц эти режимы используют не только для повышения общественной безопасности, но и как мощные инструменты для мониторинга населения и подавления инакомыслия.

В то же время на Западе технология распознавания лиц вызвала множество громких споров. Закон об искусственном интеллекте Европейского Союза, вступивший в силу 1 августа, фактически запретил её использование в общественных местах, за исключением особых случаев.

Доступ к данным как преимущество

Это даёт ИИ-компаниям в Китае и ОАЭ огромное преимущество перед их западными коллегами. Исследование, проведенное Дэвидом Янгом и соавторами, показывает, что китайские ИИ-компании с государственными контрактами, как правило, более инновационны и коммерчески успешны благодаря закупочным практикам, которые предоставляют им доступ к обширным массивам государственных и частных данных для обучения и совершенствования своих моделей. Аналогичным образом компании из ОАЭ получили возможность обучать свои модели, используя анонимизированные данные из области здравоохранения и других государственных отраслей.

ИИ-компании, стремящиеся получить доступ к таким данным в западных странах, столкнутся с многочисленными юридическими трудностями. В то время как европейские и американские компании борются с жесткими ограничениями и волной судебных исков о нарушении авторских прав, компании в Китае и ОАЭ работают в гораздо более мягких условиях.

Государство — заказчик и координатор

Это не означает, что в авторитарных странах отсутствуют законы, защищающие конфиденциальность данных или интеллектуальную собственность. Однако цель государства по содействию развитию ИИ часто ставится выше законов, что приводит к послаблениям в их исполнении.

Тем временем потребители в авторитарных странах, как правило, более лояльно относятся к ИИ. Например, опрос Ipsos за 2022 год поставил Китай и Саудовскую Аравию — ещё одно авторитарное государство в Персидском заливе с растущими технологическими амбициями — на первые места в списке стран с самым оптимистичным отношением к ИИ. Кажется, что широкое использование инструментов наблюдения в этих странах ускорило коммерческое внедрение новых технологий, возможно, увеличив доверие населения к компаниям, которые их разрабатывают.

Кроме того, авторитарные правительства выигрывают от возможности координировать и направлять ресурсы на инновации, особенно через государственные предприятия и инвестиционные фонды. И в ОАЭ, и в Китае были приняты специальные национальные стратегии, направленные на то, чтобы занять лидирующие позиции на мировой арене в области ИИ. Как я уже объясняла в своей недавней статье, китайское правительство выступает не только в роли регулятора, но также поставщика, заказчика и инвестора в этом секторе.

ОАЭ придерживаются аналогичного подхода.

В 2017 году ОАЭ стали первой страной, назначившей министра по искусственному интеллекту, основной задачей которого является содействие сотрудничеству между государством и частными лицами, а также предоставление компаниям удобного доступа к важным для обучения данным. Примечательно, что ИИ-модель Falcon разработал Институт технологических инноваций, который является исследовательским центром, финансируемым государством. G42, поддерживаемая суверенным фондом ОАЭ и возглавляемая советником правительства по национальной безопасности, сотрудничает с различными государственными учреждениями.

Признавая важную роль научных исследований в продвижении технологического прогресса, ОАЭ также основали Университет искусственного интеллекта имени Мохаммеда бин Заида, – первый в мире университет, полностью посвященный ИИ.

Неограниченный доступ к западным ресурсам

Несмотря на множество сходств в стратегиях ОАЭ и Китая в области ИИ, одна важная разница очевидна: в то время как прогресс Китая в передовых технологиях может быть затруднен из-за западных ограничений на экспорт чипов и другого оборудования, ОАЭ могут похвастаться неограниченным доступом к таким важным ресурсам. В 2023 году G42 заключила сделку на $100 миллионов с калифорнийским стартапом Cerebras на строительство крупнейшего в мире суперкомпьютера для обучения ИИ. А в начале этого года компания, по некоторым данным, вела переговоры с генеральным директором OpenAI Сэмом Альтманом о потенциальных инвестициях в амбициозное предприятие по производству полупроводников, которое могло бы бросить вызов доминирующей в данной отрасли Nvidia.

Однако многие по-прежнему заблуждаются касательно причин успеха ОАЭ. Показательно, что Альтман недавно предположил, что страна могла бы «возглавить обсуждение» политики ИИ, выступив в роли «песочницы» по вопросу регулирования технологии для остального мира. Однако, восхваляя подход ОАЭ, Альтман упускает из виду один фундаментальный момент: его нельзя воспроизвести в демократической среде.

Copyright: Project Syndicate, 2024.

www.project-syndicate.org